Куда уходит свет?

Идет себе казак по дороге. А мимо в речке плывет дерьмо.

Говорит ему казак:

– Дерьмо, дерьмо! Я тебя съем!

– А вот не съешь!

– А вот съем!

И съел. Вот так, дети, в народных сказках добро всегда побеждает зло.

В сказках, может и да, только в жизни наоборот: тощие коровы съедают тучных.

Семь тощих коров (страсти и дурные влечения) съедают этот мир — плод семи дней Творения, съедают Израиль — ради которого был сотворен мир (Ликутей Моаран, 52).

Куда пропал первоначальный свет семи дней Творения?

Раби Натан из Бреслева говорит, что как раз об этом был сон фараона. И тогда пришел Йосеф, который раскрыл этот свет.

О чем кричат сегодня враги Израиля?

– Какой вы, нафиг, избранный народ.

Да вы еще хуже, чем мы! Мы, типа мусульмане/россияне, хотя бы типа, скромные. А вы – креста на вас нет, жиды проклятые!

Ну, и где же он сегодня, храбрый еврейский казак, праведный цадик Йосеф, с которым не страшно под звездами?

Есть беседа раби Нахмана, которая утешает меня и дает силы продлевать дыхание.

Вечером после выхода Субботы Раскаяния – Шабат Тшува 5570 (1809) года – как-то вдруг заговорили о Машиахе. В том году ходили разговоры и слухи, что Машиах должен прийти именно в этом году. Но он так не считал и сказал: «До того, как придет Машиах, еще не один закричит о вере. Потому что те праведники, которые будут тогда в один голос кричать о вере, так как я один кричу об этом сегодня, и будет вода доходить до горла (так он сказал на идиш: «Эйн рейсим де кейле»), все – напрасно!».

В книге Йешаяhу сказано: «И будет, кто останется в Цийоне и кто уцелеет в Йерушалаиме, того называть будут святым…» (Йешаяhу, 4:3). И это пророчество объясняют мудрецы Талмуда так: будут говорить, что они святые, то есть объясняют в самом простом смысле, как написано. Но смысл в том, что те, которые останутся в будущем в вере и сохранят ее, конечно, будут заслуживать того, чтобы их называли «святыми», даже больше того. Поскольку остались в вере, сохранили себя удержались, чтобы не упасть и не свернуть на ложный путь, потому наступит время, когда будет множество псевдо-вождей. И нет сомнения, что вот такой общины, как у нас сейчас, не будет. И вообще люди, ищущие правду, не будут собираться вместе, чтобы слушать слова Всевышнего. Конечно же, всегда будет несколько кошерных и праведных людей, но они будут разбросаны. А потом сказал: «Написано в книге Шмот (конец главы «Бешалах», где говорится о приходе Амалека) запиши это на память в книгу», то есть настанут дни, когда необходимо будет людям знать, что это уже было ранее, и тот, кто будет помнить и знать из прошлого, может укрепиться в своей вере в Бога и подлинных праведников.

(Сихот а РаН, 126)

В трактате Макот приводится история о том, как четверо мудрецов поднимались на Ар аЦофим (гора Скопус, с которой хорошо видна Храмовая гора). Когда они увидели развалины Храма, то разорвали на себе одежды в знак траура. Когда же приблизились к Храмовой горе и увидели, что из развалин Храма, из того места, где находился Кодеш а-Кодашим (Святая Святых), вышел лис, Рабан Гамлиэль, раби Элазар бен Азария и раби Еошуа заплакали, а раби Акива засмеялся. Сказали мудрецы: «Мы видим, что на этом святом месте ходят лисицы, и после этого ты смеешься над нашим слезам?» Сказал им раби Акива: «Я радуюсь, потому что я вижу подтверждение сказанного нашими пророками. Сказано у Йешаяу (8:2): «И взял я себе верных свидетелей: Урию, священника, и Зехарию», Пророк Урия сказал: «Поэтому из-за вас (как) поле вспахан будет Цион, и Иерусалим руинами станет, и гора дома (Г-сподня) – высотами лесистыми». А у Зехарии сказано: «Так сказал Г-сподь Воинств: еще будут сидеть старики и старухи на площадях Иерусалима, каждый с посохом своим в руке его – от глубокой старости». Продолжил раби Акива: «Теперь, после того, как сбылось пророчество Урии, знаю я, что сбудется и пророчество Зхарии». Услышав пояснение, приведенное раби Акивой, произнесли мудрецы: «Акива, ты утешил нас! Акива, ты утешил нас!»

Раби Нахман говорит: «Когда заглянет человек в себя и увидит, насколько далек он от истинного добра, насколько переполнен грехами, – тогда может упасть из-за всего этого настолько, что не сможет молиться вовсе.

Поэтому обязан он искать и высматривать и находить в себе что-нибудь хорошее. Разве возможно, чтобы не исполнил за всю жизнь ни единой заповеди или не сделал какого-то доброго дела?!

И даже если он начнет всматриваться в это добро и видит, что и оно полно изъянов, поскольку смешано с корыстью и прочими нечистыми помыслами, все-таки невозможно, чтобы не нашлось в этом немногом добре чего-то подлинного.

И так должен искать и высматривать, пока не найдет в себе еще что-нибудь хорошее. И, несмотря на то, что и оно полно примесей, все-таки и в нем есть что-нибудь подлинное.

И, благодаря тому, что находит в себе добро и заслуги, тем самым в действительности выходит оправданным из суда.

И благодаря этому есть у него путь к раскаянию. И может он укреплять себя и быть в радости, и может он молиться, и петь, и прославлять Всевышнего».

Я повторяю шепотом вслед за мудрецами: «Раби Нахман, ты утешил нас! Раби Нахман, ты утешил нас!»