Мелодии Машиаха

Я хочу рассказать вам потрясающий рассказ о силе мелодии. Вы наверняка слышали про раби из Моджич. Моджич – это «царство мелодии».  Раби Шауль Ядидия из Моджич родился в день праздника Ошана Раба – в день царя Давида, «наим змирот Исраэль» (Шмуэль II, 23:1). Когда он родился, его отец, раби Исраэль сказал, что его душа имеет отношение к царю Давиду, а также к царю Шаулю. Однако он не назвал его Шауль Давид, объясняя это тем, что даже на небесах Давид и Шауль придут к совершенному согласию лишь после прихода Машиаха. Поэтому он дал сыну имя Шауль Ядидия, чтобы немного скрыть Давида. Ядидия – это второе имя Шломо, сына Давида…

Моджич – это большой город в Польше. Часть города занимал гарнизон казаков.  Вы знаете, наверно,  что казаки известны своей грубостью, но и у них были красивые мелодии.  У казацкого гарнизона был свой военный оркестр. Дирижер оркестра был симпатичным человеком, но что-то случилось, и он оставил свою должность. Назначенный на его место новый дирижер был человеком жестоким и безжалостным. Тех, кто ошибался на репетициях, он порол розгами.

Это может показаться невероятным, но представьте себе, что у музыкантов казацкого оркестра было принято, что каждую Субботу они приходили в хасидскую синагогу во время третьей субботней трапезы, чтобы послушать пение хасидов. Так это было во времена раби Исраэля, отца раби Шауля Ядидии. Казаки стояли в сторонке и слушали нигуним (мелодии), потому что нигуним  Моджич были воистину б-жественными…

В Моджиче уже знали: подходит время третьей Субботней трапезы, значит скоро появятся казаки…

Когда казаки-музыканты столкнулись с жестокостью нового дирижера, в котором не было ни капли человечности, они сказали друг другу: мы обязаны что-то сделать. Невозможно так продолжать. Однажды к ним пришла идея затащить нового дирижера к хасидам «на третью трапезу». Кто знает, может быть, их чудесные мелодии затронут каменное сердце дирижера, пробудив в нем хоть немного человечности…

Один из музыкантов подошел к нему и спросил:
«Господин дирижер, не угодно ли Вам послушать небесные мелодии?»
«Ну, конечно, – ответил тот, – где их можно послушать?»
«У раби  из Моджича!»
Дирижер вышел из себя. Он ударил солдата и в ярости заорал:
«Неужели ты думаешь, что я пойду слушать музыку к вонючим жидам?»

Время шло и, обстановка в оркестре стала просто невыносимой. Музыканты решили, если они все вместе подойдут к дирижеру и станут упрашивать  его пойти с ними к раби из Моджича, тот не сможет отказать. Так они и сделали:
Они пришли к дирижеру и сказали:
«Господин дирижер, мы умоляем Вас пойти с нами. Поверьте, Вы не пожалеете…»
Ладно, теперь у него не было выбора, и он вынужден был пойти с ними.

Сейчас я расскажу вам одну невероятную вещь: вы не поверите, но оказывается, этот дирижер на самом деле был евреем.

В те времена в Польше еврей не только не имел права быть дирижером, но у него даже не было возможности учиться музыке. Музыкальные школы были закрыты для евреев. Этот еврей очень любил музыку и имел к ней способности, и он просто напросто крестился. Для того, чтобы никто не сомневался, что он не имеет никакого отношения к евреям, он стал развивать в себе ненависть ко всему еврейскому.

И вот казаки, буквально насильно заставили его пойти к раби из  Моджича. Он слышит как раби поет Мизмор ле Давид: «Даже когда я иду долиной смерти…». Ой,вей… Сердце дирижера уже перевернулось в груди тысячу раз. Он тихонько пробрался в синагогу и спрятался там в уголке. И он рыдал там так, что плач его поднялся к сердцу Небес.

После окончания трапезы музыканты вернулись в часть, но дирижер не вернулся. Он ожидал раби…

После авдалы он постучался в комнату Ребе, и буквально рухнул перед ним на пол. Он сказал:

– Святой Ребе, я самый негодный еврей в мире. Я повернулся спиной ко всему еврейскому. Сегодня я важный дирижер в царской армии, однако, по существу, я не человек. Я полон гнева и непрерывно колочу своих подчиненных. Мое сердце закупорено. У меня нет больше сил – я хочу раскаяться и вернуться в еврейство.

Однако это было далеко не просто. Во-первых, в Польше и в России тех времен, если принявший крещения еврей, возвращался затем назад в еврейство, его ждал смертный приговор. И, во-вторых, если случалось, что в каком-то городе крещеный еврей возвращался к вере своих отцов, местные жители антисемиты мстили всем евреям города – их изгоняли оттуда и/или устраивали погром. Короче, тяжелая проблема…

Ребе глубоко задумался, а затем сказал дирижеру:
– Я рад, что ты хочешь вернуться в еврейство, но ты не имеешь права подвергать опасности своих братьев-евреев. Поэтому послушай, пожалуйста, мой совет.  Во-первых: тфилин ты можешь повязывать у себя дома. Что касается еды, ты можешь сказать, что решил стать вегетарианцем, чтобы не есть некошерного мяса. Нужно быть очень осторожным и продвигаться постепенно. Потом посмотрим, что делать дальше.

На следующий день с утра начинается репетиция оркестра, и музыканты не узнают своего дирижера. Они сразу же почувствовали, что в нем что-то изменилось: он никого не бьет, не кричит, говорит с ними по-человечески. Им даже кажется, что его глаза влажны от  слез…  Если кто-нибудь из музыкантов допустил ошибку, дирижер говорит ему: «Извини, пожалуйста, но мне кажется, что ты ошибся». Оказывается, что у него есть душа…

Продолжение здесь