Лучшая голова Минэнерго

 

 

Я пришел в иешиву. На дверях висело объявление. Ко мне подошел Хаим.

Мы были знакомы почти тридцать лет. В 1973 году институт, где я работал, стал заниматься автоматизацией энергетики. В первый раз меня командировали в Москву без всякой надежды на успех. Дали толстый документ, на котором надо было собрать тридцать подписей. Сказали, чтобы не расстраивался – что получится, то получится. Но десять дней я обязан пробыть в командировке – просто, чтобы привыкнуть. Посо­ветовали начать с "Теплоэлектропроекта": "Там евреи! Они тебе помогут!".

Первым, к кому я обратился, был Михаил Давидович Беркович. Он был худо­щавый, с неизменной сигаретой "Ява" в руках. С первого взгляда я понял: ему не ври, расскажи все как есть! Попроси помочь.

С тех пор это стало моим жизненным кредо: никогда не ври умным. С дурака­ми же следуй совету кота Базилио: "Ему немножко подпоешь – и делай с ним, что хошь". Главное – не перепутать.

На пятый день я вернулся в Тбилиси с тридцатью подписями. Пришел на рабо­ту. Начальник Давид Унгиадзе стал придираться:

– Тебе же сказали – десять дней.

Я положил документ на стол. Увидев подписи и печати, Давид потерял дар речи. Начал закатывать глаза кверху. Схватил документ и побежал к начальству.

С тех пор в течение более чем двадцати лет Москва была для меня, как дом родной.

Увлекшись журналистикой, я отыскивал в Москве грузин и интервьюировал их. Однажды я встретился со специалистом по спортивной медицине Чоговадзе. Подготовил материал. Сдал редактору "Вечернего Тбилиси". Он вернул его возму­щенный, с резолюцией: "Не сметь писать некрологи про живого человека!".

А про Михаила Давидовича не могу писать некролог. Ведь праведники всегда живы. Его называли "лучшей головой" Минэнерго СССР. Мы вместе разрабатывали системы управления энергоблоками. Но почему-то вспоминается веселое. Мой начальник, произнося слова "Михаил Давидович", начинал медленно задыхаться от восторга, потом раскачивался, делая паузу секунд на десять. Поднимал правую руку и говорил: "Это настоящий еврейский интеллигент!"

Однажды мы с начальником Давидом Унгиадзе приурочили командировку ко дню рождения Ми­хаила Давидовича. На столе было полно закусок, и выпивки тоже хватало. Я не помню, какой это был год. Помню только, что водка стоила три рубля шестьдесят две копейки. Была еще по четыре рубля двенадцать копеек – кажется, "Столичная". Давид, подвыпив, приказал мне:

– Марат, принеси две бутылки самой хорошей водки.

На него набросились: рабочий перерыв – его убьют. Но Давид кричал:

– Марат принесет.

Я поинтересовался, где магазин. В винно-водочный магазин я шел первый раз в жизни. Он располагался во дворе милиции. Видно, с транспортом уже тогда была напряженка. Я зашел в магазин. Лица работяг не вызывали энтузиазма. Попытка купить водку без очереди могла закончиться печально. Я спросил:

–Извините, пожалуйста, какая водка самая дорогая?
Сосед по очереди заинтересованно сказал:

– У друга день рождения. Начальник послал купить. Перерыв кончается. – Я пытался сыграть на сочувствии.

Бархатистый голос соседа заявил:

– Клавка, глянь – к тебе клиент на "Лимонную". Нечего ему с нами стоять. Пусть берет без очереди.

Я вернулся на рабочее место. Восторг Давида было трудно описать.

– Я же говорил! – победоносно кричал он. – Марат принесет!

Нехорошая мысль о Михаиле Давидовиче не могла возникнуть у самого пос­леднего циника. Я помню, как мы с ним жаловались друг другу на судьбу. Он – на религиозного сына, который инженер Б-жьей милостью. Я – на такого же брата. Мы встретились в Израиле на уроках Торы. Он рассказывал мне, что перед отъ­ездом его хотели послать в Грецию, в которой, как известно, "все есть". В Израиле, в котором "ничего нет", "лучшая голова" Минэнерго СССР оказалась невостребо­ванной.

Мы оба не смогли найти работу по специальности. Однако слова моего на­чальника "евреи тебе помогут" оказались пророческими. Мой непутевый брат и религиозный сын моего друга устроили нас в иешиву. Нам дали символическую стипендию. Мы начали учить Тору. Стало получаться. А может, для этого и была предназначена "лучшая голова" Минэнерго СССР.

Давид поэтично сказал: "Вы спасли ей жизнь. И мне тоже, потому что я никогда не нашел бы такой жены и никогда не был бы счастлив!".

Значит, прав был мой начальник: евреи друг другу помогут. Жизнь продолжается.