Встреча (2)

Рассказ о приближении к раби Нахману из Браслава через раби Исраэля Кардонера

со слов раби Исраэля Бэра Одессера

Люди часто жалуются, что не могут найти духовного наставника. Однако истина в том, что Учитель приходит, когда ученик к этому готов

А сейчас приступим к рассказу об учителе и ра­би нашем, хасиде, раби Исраэле, благо­сло­венна память о нем.
 
 
Раби Исраэль был хасидом Браслава. И ес­ли бы он жил даже во времена учителя нашего раби Нах­мана, то и тогда был бы явлением не­обыкно­вен­ным. Не описать всего того,что я видел у него. Для него словно не сущест­во­вало всего этого мира – ни семьи, ни жены, ни детей. И такое служение, молитву такую не видал я ни разу в жизни. Когда предстоял он в молитве, ничто не существовало для него. Он был явлением чудесным. И несмотря на то, что хасиды Тверии были людьми, которые противились хасидизму Браслава, его они це­нили очень, поскольку всеми действиями сво­ими осве­щал он имя Всевышнего. На лице его пребывало обаяние святости, происходившее от святости его и благочестия, праведности его со Всевышним и с каждым человеком, служения его Всевышнему в воодушевлении, вызывавшем изумление и трепет. Каждый, кто однажды видел его, и даже те, кто только слы­шали о нем, и даже самые большие против­ни­ки его направления, склонялись перед ним и очень ценили его. Он пребывал на горе Ми­рон, а семья жила в Цфате. Перед Шаббатом приходил он домой. (На Мироне было безмя­тежно наподобие мира грядущего, поскольку не было там ни души, ни поселения малого, и только перед Новомесячьем прибывало не­много людей). И он был постоянно на святой могиле раби Шимона бар Йохая, всегда погру­жен в молитву и молитвенное уединение, со­гласно учению нашего Раби, благо­словенна его память. И поскольку, просил я у Все­выш­него, благословен Он, послать мне того, кто приблизил бы меня к хасидизму Браслава, то ду­малось мне, каким образом случится мне такой че­ловек (что вышел бы с Мирона, места служения его, и пришел бы в Тверию)?
 
И вот произошло так, что в тот период начал раби Исраэль страдать от ревмати­чес­ких болей. И боли эти были настолько сильны, что уже не по­зволяли ему идти молиться и служить Все­выш­не­му, благословен Он, по­скольку казалось ему, буд­то режут его на ку­сочки. И подумал он, что может это желание Всевышнего, чтобы поехал он в Тверию, и, может быть, там не будет так страдать от бо­лей. Но все время, пока не было ясно ему, что таково желание Всевышнего, благословен Он, не хотел он оставлять Мирон, и думал – нао­борот, нужно оставаться на г. Мирон и просить Всевыш­него, благословен Он, чтобы помог ему. И были у него долгое время сомнения. Но в конце концов, когда боли еще больше уси­ли­лись, подумал он, что, значит, таково желание Всевышнего, чтобы поехал он в Тверию. Пока не прояснилось ему свыше окончательно, и решил ехать в Тверию без всяких колебаний. И после того, как решил окон­чательно – «ска­зал и сделал», подобно тому, как написано: «…и поднялся Авраам рано утром…» (Бэрей­шит. 22). И Святой, благословен Он, устро­ил так, что привел его ко мне!

(Продолжение следует)