Как Тора приведет к раскаянию

Продолжаем увлекательное путешествие по трактату "Авот" с переводчиком и исследователем Йорамом Лемельманом. На этот раз он разбирает три мишны, которые, казалось бы, разбирают совершенно разные темы. Однако, при глубоком рассмотрении можно увидеть идею, которая их объединяет.

1. Элиша бен Авуя говорит: «Чему подобен тот, кто учится в детстве? Новому пергаменту, на котором что-то написано чернилами. А чему подобен тот, кто учится в старости? Затертому пергаменту, на котором что-то написано чернилами».

2. Рабби Йоси бар Йеhуда из Кфар-hабавли говорит: «Кому подобен тот, кто учится у молодых? Тому, кто ест незрелый виноград и пьет неперебродившее вино. А кому подобен тот, кто учится у старцев? Тому, кто ест спелый виноград и пьет выдержанное вино».
 

3. Рабби говорит: «Смотри не на кувшин, а на то, что в нем. Бывает новый кувшин, полный старого, и старый, в котором нет даже нового».

 (Трактат Авот 3:25-27)
 

***

Элиша бен Авуя – один из четырех мудрецов, "вошедших в Пардес", т.е. приобщившихся к глубочайшим тайнам Торы. Судьба этих четырех гигантов духа сложилась по-разному. Рабби Акива "вошел с миром и вышел с миром", став величайшим учителем своего поколения и одним из величайших во всех поколениях. Бен Аззай "взглянул и умер", бен Зома "взглянул и повредился (рассудком)", Элиша бен Авуя "вырывал насаженное", отошел от веры и не скрывал этого, потому и получил прозвище "Ахэр" ("иной"). Однако ученик его, рабби Меир, всячески стремился подвигнуть своего учителя к тшуве, раскаянию и возвращению. В свой предсмертный час Элиша бен Авуя, услышав увещевания своего ученика, расплакался, и рабби Меир впоследствии считал, что его учитель покинул этот мир в раскаянии. По всей видимости, мудрецы Мишны придерживались того же мнения, включив в Пиркей Авот от имени Элиши бен Авуи высказывание, говорящее о тшуве. Здесь человек, не учивший Тору в юности или же учивший, но впоследствии отошедший от нее и основательно все позабывший, сравнивается с "чернилом, которым пишут по затертому пергаменту". Прежде, чем писать новое, ему необходимо стереть старое, заполнившее его сознание, и запись получается не такая ясная и красивая в своей первозданности, как у юного ученика.
 

***

Рабби Йоси бар Йеhуда из Кфар hа-Бавли говорит о том, что изучающий Тору, преподносимую "малыми", теми, чье осознание Торы ограничено и не проникает в глубину ее идей, подобен едящему недозревший виноград, вкус которого притуплен и не вызывает подлинного удовольствия, и пьющему прямо из давильни вино, еще не успевшее перебродить, набраться крепости и обрести благородный вкус. Виноград уподоблен знанию Торы, интеллектуальному его аспекту, вино – идеям Торы, способным вдохновить и зажечь ученика. И то, и другое в передаче "малых" не способно принести подлинного удовольствия приобщения к живой Торе, наполненной духом и светом и зовущей к пробуждению души, просветленному взгляду на мир и активному действию в нем. Тот же, кто получает Тору от "старцев", носителей подлинной мудрости, ест виноград спелый, изумительный на вкус, и пьет вино выдержанное, вино, в котором истина.

***

Развивая эту мысль, Рабби, составивший окончательный текст Мишны, говорит: "Смотри не на кувшин, а на то, что в нем. Бывает новый кувшин, полный старого, и старый, в котором нет даже нового".
 

Это высказывание обращает наше внимание на необходимость непредвзятого, нешаблонного подхода к фактам окружающего мира, к людям и явлениям, с которыми нас сталкивает жизнь. Всмотревшись свежим взглядом, можно обнаружить в них много такого, что казалось бы никак не вяжется с их привычным типом, с тем ярлыком, который так и хочется на них наклеить. Подобные открытия ожидают внимательного наблюдателя гораздо чаще, чем можно было бы предположить.
 

Если же под "кувшином" понимать людей, преподносящих знания и идеи Торы, то речь в этом высказывании идет о том, что бывают люди, молодые годами, которые приобщились к глубинным пластам Торы и возвышенным ее идеям как бы от рождения. Души таких людей являются перевоплощением душ учителей Торы прежних поколений или имеют тесную духовную связь с ними. Они посвящают своих учеников в "старые", изначальные идеи Торы, не замутненные житейской обыденностью и узостью восприятия. А бывает и наоборот, о чем говорит мишна.
 

Если же понимать слово "кувшин" ( (קַנְקָןаллегорически (т.е. исходить из его аллегорического смысла, а не из контекстуального), оно означает направление в иудаизме. Слово קַנְקָן (канкан) является удвоением слова  קֵן/קַן – (кэн/кан), означающего "гнездо". Аллегорически под "гнездом" понимается группа учеников во главе с учителем. "Кувшин" же – это множество таких "гнезд"(קֵן – (קַנְקָן, духовное направление, течение. Такое течение, возникнув в некоторую эпоху, может быть своеобразным "перевоплощением" прежних, носителей глубоких и глобальных идей. Однако бывает и так, что традиционное, существующее достаточно долгое время ("старое") направление утрачивает духовную подлинность, превращаясь в форму, бедную содержанием. В нем нет не только глубинной подлинности, но и более поверхностных свежих идей, способных увлечь учеников и привлечь людей со стороны. А потому и дается совет не ограничивать свое знакомство с формой, а непременно ознакомиться и с содержанием, "заглянуть в кувшин", прежде чем пить из него.
 

Из сравнения начала и конца данной мишны можно сделать интересный вывод. Вначале говорится об учениках и сообщается, что им лучше быть помоложе. В конце речь идет об учителях и о том, что им лучше быть постарше. Однако замечание Рабби показывает, что дело не только и не столько в возрасте, дело в наполненности учителя глубокими знаниями и идеями и готовности ученика воспринять их свежим сознанием.

Если человек в зрелые годы в состоянии подчинить свой жизненный опыт восприятию новых идей и подходов (т.е. не стирать его, а переосмыслить), его качество как ученика превзойдет готовность ребенка усвоить преподанное. В этом – огромный потенциал, обладателем которого является совершающий тшуву и стремящийся при этом переосмыслить свой жизненный опыт. В этом – диалектика процесса познания и приобщения, пронизывающая жизнь человеческой души в ее воплощениях и перевоплощениях, о которой говорится в этой мишне.