Место в шлюпке

Друг всегда уступить готов

Место в шлюпке и круг.

Владимир Высоцкий

В класс зашла молодая учительница. «Тема сегодняшнего сочинения, сказала она, «последние слова». Она продолжила: «Опишу ситуацию. Скажу только, что рассказ не вымышленный. Тонет корабль. Пассажиры и команда перешли в шлюпки. К одной из них плывут мужчина и женщина. Всё время переговариваются. Подплывают к шлюпке. В ней только одно место. Мужчина забирается в шлюпку, женщина что-то ему кричит. Постарайтесь догадаться, что она ему кричала».

Вечером учительница открыла сорок сочинений. В 39 из них ученики, догадавшись, что это были муж и жена, написали, что она его проклинала. Девочки добавили, что «все мужчины сво…». Только один мальчик написал: «Наверное, она кричала: вырасти нашего ребенка». Учительница спросила его: «Почему ты так думаешь?». – «Это были последние слова моей мамы перед смертью, которые она сказала моему отцу».

Учительница вдруг заплакала и сквозь слезы промолвила: «Я – этот ребёнок. После смерти отца я нашла его дневник. Папа писал: «Месяц тому назад нам сказали, что моей любимой осталось жить месяц. И мы решили поехать на теплоходе. Теплоход потерпел аварию. С первых минут она просила меня бросить её и плыть к шлюпке. Как я хотел остаться в море вместо неё! Но она приказала мне выжить. У нас была годовая девочка». Папа так и не женился. Он так любил маму. Но кто-то же обязан жить. А часто это настолько труднее, чем умереть».

Геройская смерть более естественна, чем геройская жизнь. Когда каждую секунду упрекаешь себя за то, что выжил и живёшь только потому, что надо.

Я сейчас приведу историю из собственной жизни, аналогичную той, которую рассказал сейчас. Однажды мне захотелось объяснить за субботней трапезой, кем был Авраам? В норме объяснение удовлетворяет слушательниц, если удаётся найти аналогию.

Я спросил:

— Шошана (моя супруга) — гостеприимная?

В ответ всякие междометия и восклицания:

— Ещё бы! — Конечно! — и так далее.

Выдержав паузу, я добавил:

— Авраам был ещё гостеприимнее. Мне никто не возражал, но никто и не поверил.

О гостеприимстве моей супруги слагают легенды. Многие злоупотребляют, но что есть, то есть. У неё это природное. Я же гостеприимством никогда не отличался. Терпимость к гостям ко мне пришла в зрелом возрасте, уже после возвращения к Б-гу. И то не сразу и не в тех масштабах. Но вы же знаете — гостеприимство, как любое качество, не всегда безобидно.

Лет 20 тому назад у моей супруги были проблемы со здоровьем. Я договорился с врачом-шахматистом Коно Чхартишвили, что мы с женой придем к нему в пятницу до 5 часов в больницу. В 2 часа дня собрались выходить. В этот момент к супруге зашла её дальняя родственница, которую мы видели в первый и последний раз. И начался «сумасшедший дом». Меня услали за арбузом и фруктами. В итоге мы вышли из дому в половине шестого и врач давно ушёл.

Жена обратилась к дежурному врачу, тот взял деньги, что-то вроде бы сделал и попросил, чтобы супруга осталась в больнице до понедельника.

В понедельник утром я её навестил, мне сказали, что через несколько часов её выпишут, и она отправила меня домой за вещами. Я вышел. У входа в больницу встретил тёщу. Та попросила: «Покажи мне, где палата?». Я неожиданно сразу согласился. Супруга удивилась: «Чего ты вернулся?» — «Меня твоя мама попросила». И вдруг Шошана потеряла сознание.

Я бросился бежать от неё. Супруга рассказала, что последнее, что она помнила: что я убегаю со страшной скоростью. Жена теряет сознание, а муж убегает?

Наверное, читатели уже успели меня обругать. Я знал, куда бежать. Врач Коно с улыбкой сказал мне: «Ничего страшного, поднимись к жене» и начал звонить, чтобы готовили операционную. Со всех сторон набежали врачи, началась операция. У супруги открылось кровотечение, ещё минута – и всё бы было кончено.

Прошло три часа. Вышла врач. Спросила, какая у меня группа крови, сказала, что не могут остановить кровотечение. Я начал молиться, по-моему, первый раз в жизни. Вдруг у двери операционной показалась невысокая хрупкая женщина в белом халате – я решил, уборщица. Она позвонила, ей не открыли. Тогда она начала бить ногой в дверь и ругаться как последний сапожник. Я удивился: почему уборщица вдруг ругается? Та, которую я принял за уборщицу, оказалась профессором Эристави. Кто-то из врачей привез её из дома, она ворвалась в операционную и спасла мою супругу. Кстати, она была из древнего княжеского рода.

После операции в Тбилиси было жарко и рана долго не заживала. Коно посоветовал срочно поменять климат. Мы выехали в Южную Осетию, Джава. Я никогда не встречал настолько доброжелательных и гостеприимных людей! Незнакомые люди угощали нас фруктами, местным видом хачапури — хабижин. В общем, гостеприимство нас чуть не погубило, гостеприимство же нас и выручило. А через несколько лет началась война.

Кстати, я не хочу никого обвинять, я просто констатирую, что в командировках в Москве, когда мне хотелось чего-либо добиться, я сознательно усиливал грузинский акцент. А теперь надо бы абхазский?

Теперь хочу вспомнить ещё одну историю. О раби Шими Бигалайзере. Он застрял в башне Торгового Центра 11 сентября 2001 года. Понял, что ему не выбраться, могут не опознать его тело и жена останется «соломенной вдовой». Последние пять минут своей жизни он потратил на телефонные переговоры с раввином, свидетелями, сообщил, что хочет дать жене развод, чтобы она смогла потом ещё раз выйти замуж. Только в этом году она это сделала — за друга их семьи, который, вместе со своей супругой, очень много помогал ей выращивать. Увы, не так давно его жена ушла из мира из-за болезни, которую не принято называть по имени. Наверное, для них обоих это тоже называется: «выбери жизнь».

Я написал о раве Шими и его последних минутах песню «Последний звонок» в содружестве с Арье Юдасиным. Спел один раз её в студии звукозаписи, разрыдался, больше никогда не пел, но запись осталась. Песня была призером международного фестиваля клипов.

Один из слушателей напомнил мне, что в моем районе было три женщины, умерших от онкологических заболеваний. Все три позвонили перед смертью свахе и попросили найти им замену. Кроме того, последней волей приказали своим детям не мешать отцам жениться.

Как часто зло одевается в тогу добра, и как часто мы не может распознать истинное зло, потому что Сатан туманит нам глаза!

Первая мишна «Поучений Отцов» говорит: «Не спешите судить…»

—

  Новую книгу Меира Левина "Счеты жизни и смерти" заказывайте здесь